Понты и волшебство - Страница 6

К оглавлению

– Похоже на то.

– Ты сказал им, что работаешь со мной?

– Именно так я им и сказал.

– И они тебе ответили, что я там не качу?

– Так они и ответили.

– Козлы.

– Согласен целиком и полностью, – сказал я. – С этим надо что-то делать.

– Козлов надо учить, – сказал Андрюша. – А тех, которые не учатся, надо валить. Кто это был?

– Подольские, по-моему.

– Ага, Борю вчера завалили, – сказал Андрюша. – И поперла реакция. Если не ошибаюсь, за старшего у них теперь должен быть Леня.

– Он и приезжал.

– Сломали чего-нибудь?

– Можно и так сказать.

– Я оплачу ущерб, – сказал Андрюша. – Вышли мне все счета.

– Боюсь, мы друг друга не так поняли, – сказал я. – Я просто похулиганил немного.

– Куда приехать за трупами?

– Окститесь, молодой человек, – строго сказал я. – Трупов не было. Я же сказал, что похулиганил немного.

– Я твое «немного» знаю, – сказал он. – Леня, он… он в состоянии разговаривать?

– Разговаривать – не знаю, – честно признался я. – Но слушать может.

– И то ладно, – сказал Андрюша. – И пусть только попробует кивнуть не в том месте. Я закрою твой вопрос до вечера.

– Очень на это рассчитываю, – сказал я.

– Можешь о них забыть, – сказал он. Голос его не предвещал подольским ничего хорошего. – Я этих местных мальчиков знаю. Есть у них две машины и двадцать стволов, так они себя уже круче гор чувствует, а в нашем бизнесе, ты знаешь, это очень опасное заблуждение. Боря таким же был.

– Не вы его?..

– Сто лет он мне нужен, – сказал Андрюша. – Я на кабаки трачу больше, чем он в месяц зарабатывает. Зарабатывал.

Я не стал смущать его вопросом, когда он на самом целе в последний раз за что-то платил из собственного кармана, в конце концов, у каждого свой стиль. Мы еще немного потрепались о погоде, политике и финансах, после чего он сказал, что его мальчики уже вызвонили больницу, в которую везут Леонида, и он отправляется туда, чтобы поговорить с хирургами-косметологами. На этой оптимистической ноте мы попрощались.

Часа через два мне позвонил сам Леонид. Ну, если быть точным, то звонил и разговаривал кто-то из его мальчиков, однако сам Леонид присутствовал при разговрре в виде фонового мычания, кваканья, хрипения и сопения.

– Это, – сказал голос в трубке, – я, типа, от Лени звоню. По его просьбе, типа. Извините за беспокойство.

– Ничего-ничего, – сказал я. – Никакого беспокойства.

– Мы… э-э-э… как его, это самое то… типа, приносим вам свои извинения за утренний инцидент. Это, типа, целиком наша вина.

– Согласен, – сказал я.

– Мы готовы возместить весь ущерб, реально.

– Не стоит, – сказал я.

– Ну, тогда, типа, еще раз извините. Мы не правы были, реально. Нам уже все объяснили.

В это я готов был поверить. Уж кто-кто, а Андрюша может быть чертовски убедительным при любого рода объяснениях.

– Это, типа, больше не повторится.

– Знаю, – сказал я.

– Без обид? – с надеждой спросил голос.

– Без, – согласился я.

– Еще раз извините.

Он начал повторяться, и я положил трубку, про себя восхитившись оперативностью Андрюшиной работы. Вот почему в нашей стране организованную преступность не победить. Слишком хорошо она организована. Значительно лучше, чем те структуры, которые призваны ее победить.

Поразмышляв немного на тему, кто и как, а также для каких целей организовывает преступность, я закончил свой рабочий день, убрал документы в сейф, закрыл кабинет и пошел на парковку.

Тут-то все и началось.

Рассматривая произошедшие события задним числом, я пришел к выводу, что фраза «тут-то все и началось» не отражает полностью моего эмоционального отношения к этой истории. Это все равно как Великую Октябрьскую революцию, день свершения которой русский народ со свойственной ему одному логикой отмечает в ноябре, назвать незначительным событием в культурной жизни страны. Рядом с моей машиной стояла ОНА. Да, не она, а именно ОНА – тремя заглавными буквами. Она была вылитой копией матери моих восьмерых детей, которых у меня еще нет. Высокая, ниже меня лишь на полголовы, стройная, она должна была быть грациозной, как маневрирующий на горном серпантине «бимер», она была красива, как может быть красив сто сороковой «мерс» в день покупки, она была привлекательна, как может быть привлекательна цена в двадцать тысяч долларов за этот «мерс». Такой женщине можно было простить даже рязанский говор.

Одета она была странно. На ней были кожаные штаны обтяжечку, куртка с бахромой и кожаные сапожки. Что тут странного, спросите вы? Кожа была очень хорошей сделки, намекая о приличной цене на комплект, однако одежда выглядела так, как и должна выглядеть повседневная одежда человека, продирающегося через лес или преодолевающего водные препятствия вплавь. На клубный костюмчик она явно не тянула. Слишком много потертостей, царапин и заплат.

И в то же время она выглядела стильно. У нее были длинные каштановые волосы, водопадом ниспадающие на плечи, пронзительные зеленые глаза и ослепительно белые зубы. К сожалению, поначалу я не смог оценить идеальной формы ее ушей, но и без этого эффект был поразительным. Она рассматривала мою машину. Это мне понравилось. Мне нравится, когда женщины знают толк в машинах, а в моем аппарате было что рассматривать часами. Но, как только моя нога ступила на асфальт стоянки, девушка сразу же обернулась и одарила своим взглядом меня. Под пристальным взором ее прекрасных глаз я почувствовал себя толстым, глупым и неуклюжим, хотя, по моему пристрастному мнению, не являюсь ни тем, ни другим, ни третьим. Как только она обернулась, я заметил на ее левом боку короткий кинжал. Ну, то есть коротким он был для кинжала. Для перочинного ножика он был очень длинным и легко попадал в категорию холодного оружия. Ходить по городу с таким инструментом, даже в качестве украшения, было не слишком разумно. Однако у меня почему-то сложилось впечатление, что незнакомка использует его не в качестве украшения.