Понты и волшебство - Страница 108

108

– Никто не знает своей судьбы, – сказал Бранд. – Иногда я вижу будущее, но итог этой битвы скрыт от меня. Надвигается тень.

– Смутные времена, – сказал я и заслужил удивленные взгляды.

– Смутные, – подтвердил Морган. – Но Тень всегда получала отпор, и в этот раз у нас тоже есть надежда на новые рассветы.

Потом Кимли рассказал о заставе на мосту, о продажности стражников и встреченном нами патруле эльфов.

– Хэлдир и Лэмфри, – сказал Теффас. – Они слишком молоды и перестарались в своем рвении. Избранный, я приношу тебе извинения за поединок, на который вызвал тебя Лэмфри.

Я хотел было сказать, что биться с Лэмфри для меня явилось честью, но вспомнил итог боя и решил промолчать.

– Кое-кто из эльфов может сказать, что в таком поединке не было красоты, а в победе не было чести, – сказал Бранд, словно читая мои мысли. – Но это не так. Со стороны Лэмфри, бессмертного и великого мастера в делах фехтования, вызов смертному, которого он превосходил умением и опытом, не был честью, и он получил то, что заслуживал. Тот, кто оттачивает свое мастерство веками не имеет права бросать вызов начинающим, и он будет наказан.

Никто не извинился за стрелу, пущенную в грудь Разрушителя, но сэр Реджи и не нуждался в их извинениях.

Проверка эльфов основывалась на их логике и была простой. Они знали, что Разрушитель, нужный их правителю живым, сможет увернуться или отбить стрелу, на что никто другой из обычных смертных просто не способен. Если бы проверяемый человек остался лежать на земле с зазубренным наконечником в груди, эльфы пожали бы плечами и пошли дальше. Мертвый не мог быть Разрушителем, следовательно, он их не интересовал.

Не все эльфы так просто относились к человеческой жизни, но Хэлдир и Лэмфри слишком хорошо помнили последнюю войну, чтобы размениваться на разные церемонии. Что ж, в той войне они были проигравшей стороной, и их горечь можно понять.

Вызов Лэмфри мне был из той же оперы, но из другой ее части. Он рассудил, что, коли уж я являюсь Избранным, то согласно пророчеству никто, кроме Темного Властелина, не сможет одолеть меня в поединке на мечах. Если бы я выиграл, я бы подтвердил его правоту, если бы проиграл… Смотри выше.

– Теперь наш отряд снова в сборе, – сказал Морган. – И мы готовы продолжить путь. Осталось лишь решить, каким он будет.

– Лорд Келвин по прозвищу Смерть и его армия стоят у Ущелья Рока, – сказал Бранд. – Дальше они не пойдут. Я могу переправить вас туда, потому что на пеший путь у вас нет времени.

– Да, у вас нет времени. Время нашего мира истекает, – сказал Кальдерой. – Увы, мы ошибались в своих расчетах, и день, когда Колодец Хаоса может быть открыт куда ближе, чем мы думали. У нас в запасе лишь неделя, и выход, предлагаемый Брандом, кажется мне наилучшим.

– Неделя? – изумленно переспросил Кимли. – Но мне казалось, что времени гораздо больше.

– Много времени кануло с тех пор, как был сотворен наш мир, – сказал Морган. – Все мы ошибались. Колодец Хаоса может быть открыт в день, когда пройдет очередная половина тысячи лет со дня Творения, и лишь недавно нам удалось получить новые сведения и уточнить эту дату.

– Но знает ли об этом Темный Властелин? – спросил Теффас. – Ведь если он проведет свои ритуалы в неурочный день…

– Знает, – сказал Морган. – Видите, друзья, хорошо, что мы встретились сейчас, иначе было бы слишком поздно. Нам надо отправляться в путь немедленно, сразу же после окончания Совета.

– Простите, – сказал я, – я понимаю, что вмешиваюсь в дела, в которых не разбираюсь, и все же хотел бы уточнить одну деталь. Отсюда к границам Империи мы переправимся с помощью портала?

– Совершенно верно, – сказал Морган. – Темный Властелин почувствует наше приближение и примет ответные меры, но мы должны пойти на этот риск. Другого пути у нас нет.

– Но если риск все равно велик, то зачем нам переправляться к границам Империи и терять несколько дней на пеший переход? Не проще ли махнуть прямиком в Цитадель и ударить сразу? Наверняка он не ожидает от нас такой наглости. Я понимаю, что риск будет еще больше, но в таком деле, как наше, от риска никуда не деться.

– Я думал об этом варианте, и Бранд тоже, – сказал Морган. – Видишь ли, в определенной местности может действовать только ограниченное число порталов, иначе порвется сама ткань пространства-времени. Открыть еще один портал сверх критической массы не удастся. Это все равно как попытаться налить два литра воды в сосуд, который вмещает один литр. Темный Властелин держит постоянно открытыми девять порталов на территории Империи, затрачивая на это огромное количество энергии, и никому не удастся открыть там еще один, пусть даже на короткий миг.

– Подстраховался, стервец, – хмыкнул Кимли, поглаживая свой молот. – Но ничего, мы, гномы, к пешим переходом привычные, ходоки двужильные.

– Вот карта Империи, – сказал Бранд, разворачивая на столе кусок пергамента. – Самая точная, какую только можно нарисовать по эту сторону гор. Я не буду говорить, сколькими жизнями мы заплатили за эту карту. Будь добр, доблестный гном, покажи нам проход, по которому ты собираешься вести отряд.

– Не могу, – сказал Кимли.

– Я понимаю, что этот проход – тайна гномов, которые жили в тех горах когда-то и которых выгнал из их дома Темный Властелин, – сказал Бранд. – И я даю тебе слово, что никто, кроме присутствующих здесь, не узнает от нас не только о местоположении прохода, но и о самом его существовании.

– Нет, – тихо сказал Кимли. – Не в этом дело. Вы думаете, я не хочу указать вам проход, но я не могу. Я не разбираюсь во всяких бумажках, а эта карта – тоже клочок бумаги. Я узнаю место, когда окажусь там, не раньше.

108